Кносский дворец - центр Крита эпохи Новых дворцов.

Старые дворцы, названные так в отличие от сменивших их примерно через три столетия Новых дворцов, известны нам далеко не достаточно. Их исследованию мешают руины лежащих над ними Новых дворцов. Нам теперь известны четыре больших дворца в центральном и восточном Крите: к трем открытым в начале XX в. дворцам в Кноссе, Фесте и Маллии присоединился недавно раскопанной греческими археологами дворец в Като Закро.

Кносский дворец представлял собой интегрирующий и организующий центр сложной социальной системы - дворцового государства, охватывавшей обширную территорию со множеством больших и малых поселений.

Поразительное единообразие основных планировочных решений, использованных строителями по крайней мере четырех ≪новых дворцов≫ заставляет думать, что их возникновение было результатом осуществления широкой строительной программы, направляемой из одного центра, которым, по всей видимости, был Кносс. Вероятно, ко времени постройки ≪новых дворцов≫ на Крите уже сложилось централизованное государство. В пользу этого предположения говорит также и парадоксальное отсутствие укреплений вокруг критских дворцов и поселений. Этот факт вполне может быть истолкован как свидетельство царившего на Крите внутреннего мира и политической стабильности[11].

Кносский дворец значительно превосходил другие критские дворцы и по своим размерам и по великолепию своей архитектуры, и по богатству своих кладовых. Весь дворцовый комплекс сложился окончательно около 1600 г. до н.э. когда он занимал наибольшую территорию. Но и после этого продолжались различные достройки и перестройки.

При всей значимости административных и хозяйственных функций критских дворцов они были лишь производными от их основной сакральной функции.

Дворец, как считают многие ученые, был прежде всего святилищем, жилищем верховного божества или, по крайней мере, тем местом, где оно время от времени являлось своим почитателям. И только в качестве святилища дворец мог успешно выполнять также и все остальные свои функции, поскольку, как и во всех других обществах бронзового века, именно религия была в минойском обществе основным консолидирующим и интегрирующим началом.

Уже А. Эванс квалифицировал Кносский дворец как святилище, как жилище ≪царя-жреца≫, непосредственно связанного с великой богиней в качестве ее сына и консорта, он не мог быть ничем иным, как совместным храмом этой божественной пары. Эта концепция в различных ее вариантах неоднократно воспроизводилась в работах других исследователей минойской цивилизации.

На преимущественно сакральную природу критских дворцовых ансамблей указывают не столько сделанные на их территории находки культовой утвари и маленькие святилища, которые нередко трактуются как всего лишь "домашние часовни", сколько их своеобразный архитектурный облик, а также и само их местоположение, и "вписанность" в окружающий ландшафт - дворец мыслился тесно связанным с природой, которую обожествляли критяне, как и все древние народы. Итак, это не в светском дворце иногда встречались "частные" святилища - весь дворец был святилищем, вписанным в огромный храм природы.

Сакральная природа дворца проявляла себя также и в разного рода священных символах. Сюда относятся знаки лабриса, "рога посвящения", щиты в виде восьмерки и т. п.

Дворец занимал площадь около 10 000 кв. м. На этой обширной территории насчитывается несколько сотен помещений различных размеров, расположенных в два или три этажа, соединенных между собой коридорами, переходами и лестницами.[12] Несмотря на кажущийся беспорядок в расположении помещений, в действительности планировка Кносского дворца, как и других памятников архитектуры Крита, подчинена определенным принципам строительства. Кратко ее можно охарактеризовать как "живописную планировку"[13].

Планировка эта отличалась свободной живописностью, асиметричностью. Чередование открытых дворов, больших и малых затененных помещений, живая смена тьмы и света, неожиданные повороты - все это, возможно, было порождено не только частыми произвольными расширениями дворца, но и представляло собой определенную архитектурно-эстетическую концепцию[14]. По крайней мере, так кажется современному человеку.

Размеры дворца, его запутанный план и великолепное внутреннее убранство производили на окрестные народы огромное впечатление, и упоминания о нем приняли впоследствии легендарные формы. Греческие мифы о загадочном Лабиринте и Минотавре, были связаны с Кносским дворцом. «Лабиринт» происходит от слова «лабрис» — двулезвийный топор, одна из наиболее распространенных священных эмблем критской религии.

Дворец выполнял важные религиозные функции, потому его архитектурная концепция должна отражать религиозную концепцию древних критян. Много сказано о концепции Лабиринта как модели загробного мира, как модели вселенной критян вообще, но нет возможности об этом говорить подробно. В сознании древнего человека эстетика еще не была отделена от религии.

Планировка дворца, детали его внутреннего убранства, вероятно, отразили в себе и запечатлели на долгое время основные перипетии некой праздничной религиозной церемонии. Отсюда такие непременные элементы дворцовой архитектуры, как лабиринтообразные переходы, открытые дворы, павильоны, украшенные колоннами, крипты с подпорными столбами и т. п. Дворец, вероятно, и был рассчитан на длительное движение процессии адорантов по бесконечным коридорам дворца, постоянные переходы из тьмы на свет и обратно, всевозможные испытания, которым подвергались участники шествия.

Центром дворца, ядром, объединяющим все его части в единый комплекс, является большой прямоугольный двор, ориентированный с севера на юг. Эта основная особенность критской дворцовой архитектуры.[15] Вокруг двора как раз и строились остальные помещения. В Кносском дворце длина его составляла 52,5м. Во дворце было несколько входов; к четырем из них вели широкие лестницы. Расположение помещений на разных уровнях вызывало необходимость множества лестниц и пандусов. Воздух и свет поступали через многочисленные световые колодцы. Освещение помещений, таким образом, не было равномерным. Разнообразие освещения, так же как и размещение комнат на разных уровнях, способствовало живописности общего впечатления. Помещения были в основном небольшими.

Очень большую роль играли здесь стенные росписи, отличающиеся исключительной декоративностью; контрастность цветовых сопоставлений этих росписей свидетельствует об учете художниками их освещения рассеянным или слабым светом.[16]

Архитектурный образ Кносского дворца определяется не особой трактовкой монументального объема, а живым богатством развитого внутреннего пространства.[17]