Более того, он опирался почти исключительно на события

1206 год;

(5)

на этом мы, в свою очередь, построили новые аргументы, которые придают квази-достоверность
выводам Люшера, Мандонне и Грундманна.

Но проблема, касающаяся отношений Доминика и Иннокентия в процессе 1215 года, остается
открытой. Ожидали ли Доминика, когда он в сопровождении своего епископа предложил Суверенному понтифику свою идею об Ордене
Проповедников? Встретило ли его предложение одобрение или неодобрение? Не может быть никаких
сомнений в том, что этот вопрос чрезвычайно важен, ибо в своей традиционной форме Орден Проповедников
родился из этого собрания. Крайне желательно знать, был ли Орден творением, выросшим из
совершенного согласия Папы и Патриарха, или, наоборот, из компромисса.

Стипендия не может внести непосредственного вклада в решение этой трудной проблемы. Все, что
известно об этом важном собеседовании, записано в кратком предложении у Иордана Саксонского: "
Итак, удовлетворив их прошение, Святой Отец посоветовал Доминику вернуться к своим братьям и после
обсуждения с ними выбрать какое-нибудь одобренное правило с их единодушного согласия; (затем епископ
назначит некоторые церковь к ним); наконец, они снова отчитаются перед Папой Римским, чтобы получить
подтверждение своей работы ".

(6)

Конечно, не может быть никаких сомнений в исторической точности совета Папы выбрать правило и
обещания будущей конфирмации; но, очевидно, эти факты требуют интерпретации.

Мы по-прежнему считаем, что это свидетельство об Иордании, неоднократно упоминаемое в доминиканских легендах, анналах и
историях, стоит особняком: никакие другие записи не добавляют к нему комментариев. История середины XIII века, построенная
вокруг нерешительного беспокойства Иннокентия III, чудесным образом разрешенного видением, была чисто легендарной
и, кроме того, заимствована из цикла о святом Франциске; хотя легенда вошла в последующую
литературу, историки справедливо отвергают ее. Тем не менее, не имея поддержки прямых свидетелей, мы рассчитываем на

другие свидетельства: общая предыстория и исторические обстоятельства, причины и результаты этого
решающего часа в учреждении Проповедников в совокупности дают здравый и красноречивый комментарий
к фактам, изложенным Джорданом. Чтобы рассмотреть их в правильной перспективе и понять их
значение, мы считаем достаточным сосредоточить внимание на ведущих личностях и
отзвуках их кульминационной конференции: замыслах Святого Доминика, настроениях Иннокентия,
исторических последствиях решения 1215 года.

ЗАМЫСЛЫ СВЯТОГО ДОМИНИКА

Иордан, и снова он является единственным свидетелем, пролил свет на замыслы, которые привели Доминика в Рим
по случаю Латеранского собора. Он пришел со своим епископом "чтобы просить Папу даровать ему
и его спутникам подтверждение ордена, который будет называться Орденом
Проповедников и, кроме того, просить папского одобрения доходов, назначенных им графом и
епископом".

(7)

Ходатайство Доминика увенчалось успехом в следующем году, когда
22 декабря 1216 года были изданы две папские буллы. Первой была классическая привилегия основания общины Святого
Романа в Тулузе, предоставляющая защиту ее собственности.

(8)

Второй был полностью оригинальным, а

Подтверждение ордена Святого Доминика.

(9)

Текст Иордании, вероятно, был подретуширован в отношении
этих двух документов; в этом его ценность, а также его слабость; мы не можем определить, имеем ли
мы дело с выводом или с прямой информацией. Тем не менее общая ценность доказательств
не подлежит сомнению. Наше дело просто состоит в том, чтобы избежать неправильного толкования.

ПЕРВЫЕ ШАГИ

Прежде всего, орден, который святой Доминик предложил Риму в качестве нового проекта, не следует отождествлять с
Praedicatio, который он возглавил в Тулузе всего несколько недель назад.

(10)

Это был всего
лишь инструмент для епархиального апостольства, его прямым предшественником было Praedicatio провинции
Нарбонна. Возведение Praedicatio в орден, в вечное общество с регулярной общей жизнью
означало добровольное и полное изменение его статуса. Движение к его осуществлению имело своей прелюдией
путешествие в Рим.

Более того, в сложившихся обстоятельствах было бы серьезной ошибкой, если бы мы вообразили, что во время своего первого визита
Доминик представил Папе разработанный и законченный проект, план порядка и правила
, продуманный во всех деталях, готовый к немедленному и окончательному утверждению Церковью. Такую
наивность "трудно себе представить в Доминике,

(11)

который, начиная с 1206 года, был вовлечен в
Praedicatio руководил папа и был прекрасно осведомлен о независимости Иннокентия III в
осуществлении своей власти и удержании всего под контролем. Предложения 1215 года, которые привели к
основанию и утверждению первого монастыря Проповедников, были лишь предварительными. Святой
представил главе Церкви некоторые оригинальные планы, которые они рассмотрели вместе, предложив
небольшую группу проповедников в Тулузе в качестве возможного ядра в их реализации.

Предложение Доминика в этом отношении имело лишь ограниченное сходство с теми предложениями, которые побуждали
религиозных основателей в более ранние века отправляться на престол Петра. Когда религиозная жизнь все еще
ограничивалась монашеским и каноническим орденом, проблема основания сводилась к двум
моментам: монашеским обрядам и мирскому имуществу. Петиция, таким образом, состояла в просьбе к
папе расширить его защиту или даже освободить от какой-либо другой юрисдикции, мирской или духовной,
имущество иordo (правила и обычаи) религиозного дома, уже установленные, порой, даже
задолго до этого. Если фонд свидетельствовал о стойкости и был каноническим - безопасность в отношении правила
почти повсеместно гарантировалась использованием "аутентичных" правил святого Бенедикта или Св.

Августин - конфирмация не сопровождалась ни трудностями, ни задержками. В случае Святого Доминика история и
традиция повторились только в одном случае: это было для Пруйля, женского монастыря
классического типа, уже прочно созданного, для которого по прибытии он получил первую привилегию
защиты.

(12)

Напротив, в своих проектах для Ордена Проповедников каноник Осмы отказался от общества
древних основателей монастырей и занял свое место в современном ряду, который начал полвека
назад представлять папам документы создателей новых институтов или христианских ассоциаций. Петр
Фердинанд, например, добивался присутствия Александра III, чтобы предложить и получить одобрение
своего Военного ордена Святого Иакова Меченосца (1175). Так случилось, что святой Иоанн Матский передал
Иннокентию III орден Троицы для выкупа пленников (1198). Лидеры
обращенных лангобардов были удостоены ордена Унижения (1201). Именно Дюрандусу
Уэскому, Бернарду Приму и их спутникам папа Римский присвоил должность предсказателей
(120810). Иннокентий санкционировал евангелическую жизнь святого Франциска и его первых монахов (1210).

(13)

Конечно, между этими религиозными творениями были огромные различия. Последние три в этом
списке не развивались и в то время не имели намерения развиваться в полностью сформированные
ордена в истинном смысле этого термина. Это был просто вопрос согласия папы Римского на propositum
conversationis, программу жизни, особую христианскую деятельность.

(14)

Однако, какими бы ни были расхождения,
некоторые существенные черты являются общими для этих переговоров, которые глава Церкви радикально
отличал от классических прошений о конфирмации.