Структурные трансформации авторского монологического слова.

Авторское монологическое слово (АМС) – один из типов композиционно-речевых структур (а еще есть - прямая речь/художественный диалог, внутренний монолог, несобственно-прямая речь).

Количественные трансформации. В идеале художественной литературы: доминирование авторского монологического слова не полное (это совсем малоправдоподобно), но – почти полное. Вот «Смерть Ивана Ильича»: иногда АМС там полностью доминирует. Основной тип количественной трансформации – когда композиционно-речевая структура (КРС) занимает больший объем по сравнению с первичной.

Функциональная трансформация: больше объем – берет на себя помимо собственных функций и функции других КРС, например языкового образа персонажа, представление его внутреннего мира и прочая.

Может ли текст состоять из только прямой речи? Тенденция: в 20 в – неуклонное увеличение объема прямой речи как КРС. «Очередь» Сорокина. Объем-то небольшой. Соответственно, уменьшается объем всех других КРС. Шукшин - тоже классический пример: открыл значение прямой речи. Рассказ «Свояк Сергей Сергеевич». Тоже небольшой, всего 236 предложений. Две трети занимает прямая речь, диалог. Как раз тот объем, который должно бы занимает АМС; а остальное – вообще ремарки: «удивился», «позвал», «сказал»… Очень небольшие вкрапления несобственно-прямой речи. Раз прямая речь доминирует – она должна взять на себяфункции АМС: а оно должно осуществлять повествование (нарратив)/ описание/ рассуждение. В «Свояке…» повествование – значит, прямая речь вынуждена двигать сюжет. На примере рассказа можем видеть, как сюжетное движение осуществляется благодаря репликам персонажей. Вот гости приехали, сестра с мужем.

- Банюшку-то, наверное, надо протопить?

движение сюжета, прямая речь принимает функции нарратива и исполняет как может, не отрываясь от собственной функции – создания словесного образа.

- А лодка есть? Есть. Только без мотора. (…) Моторы-то есть, грОшей нет.

опять движение – свояк покупает мотор, заставляет его прокатить себя на спине.

 

Такое переплетение – открытие для своего времени.

КРС могут рассматриваться как текстовые символы, семантику которых можно раскрыть в художественном тексте.

А может ли внутренняя речь быть доминирующей? Внутренняя речь – чтобы она была формально отделена и это было не перволичное повествование. Тогда должны быть формальные показатели – кавычки, глаголы ментального действия, … Следовательно, внутренняя речь предполагает наличие АМС хоть в каком-то виде. Может ли внутренняя речь увеличиться в объеме? Да, безусловно. В случаях, если

1. Уже не одному, а разным персонажам предоставляется внутренняя речь.

2. Одному и тому же персонажу предоставляется внутренняя речь на разных участках текста.

Вопрос: а как здесь происходит совмещение функций? Первичная функция внутреннего монолога – раскрытие внутреннего мира персонажа. Одновременно роль внутренней речи, когда ее объем увеличивается, затрагивает, вбирает в себя и функции описания - персонажи размышляют. Внутренний монолог – автокоммуникация. Персонажи анализируют, прогнозируют будущее à увеличивают объем рассуждений. Текст становится стереоскопическим, он уже не одномерный, не плоскостной. Должно быть включено работающее сознание героя, а это сигнал об изменении категории времени, лексически и синтаксически. Еще раз, несобственно-прямая речь предполагает АМС.

Весь 19 век – увеличение значимости этих функций автокоммуникации. Значительное увеличение ее появлений. Появляется текст, благодаря которому следовало бы говорить об особой КРС – несобственно-авторском повествовании. Роман Юрия Трифонова «Старик». Тоже стереоскопичность, связано с разными персонажами. Несобственно-прямая речь: ИЗМЕНИНИЕ ОТПРАВИТЕЛЯ БЕЗ ИЗМЕНЕНИЯ ПЛАНА ВЫРАЖЕНИЯ. Здесь имплицитно появляется субъект-персонаж. Описание – функции АМС – берет на себя несобственно-прямая речь, мир подается сквозь призму персонажа. Сигналы: грамматическое время, лексика – стилистически сниженная, оценочная, грубая. «Полувымершие обалдуи». Значение риторических вопросов, риторических восклицаний: они не могут исходить от автора (он же всеведущ) – значит, это из прямой речи. Очень пластична такая КРС как фрагмент текста.

 

КАЧЕСТВЕННАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ. Она связана с языком. Отсчет ведется от нормативной характеристики данной КРС. Они могут быть точечными – одиночное вкрапление в текст иностилевого элемента; возможна локальная транфсормация – одного фрагмента текста; может быть глобальная трансформация – автор всю КРС изменяет, это способ реализации авторского замысла. Еще раз – «Смерть Ивана Ильича». В АМС входят языковые характеристики официально-делового дискурса. «индицент», «не может служить достаточным поводом для признания порядка…» - основание для кассационной жалобы в суде! Стычка: человеческое отношение к смерти через призму официально-делового дискурса. Такая локальная трансформация тоже дает полифоническое звучание, спасибо иностилевым вкраплениям. Довлатов, «Зона». Вся стилистическая шкала. Одно и то же событие (смерть зэка на лесоповале) – сперва через деструктивность, потом через нормативное описание с включением технической терминологии; дальше – нормативный, повседневный дискурс. В конце – «ваш сын скончался на деловом посту». Одно и то же событие можно увидеть по-разному исключительно благодаря языку.

Глобальная качественная трансформация – не вкрапления, не локальное, а если АМС полностью уходит от нормативной характеристики.  

Автор бывал

Третьеличный персонифицированный характеризованный – претерпевший качественную трансформацию по языку. (Левша).

Третьеличный персонифицированный характеризованный - эксплицитное (Леди Макбет).

Перволичный нехарактеризованный – (Театральный роман).

Перволичный характеризованный – (Воительница).

 

* а еще возможны совмещения, вот, например, в повестях Белкина и так далее.

Коммуникативная трансформация.

Динамическая характеристика. Изменение информативных характеристик о повествователе по тексту: тождественность-нетождественность. Разные части – разные люди (Герой нашего времени). В текст вставляется другой текст – пере-порученное.

Разные части текста – разные лики повествователя. Примеры: «Пиковая дама». «Война и мир»: философская и событийная часть – разные лики.

Возможны трансформации по позициям.

- локальная позиция предполагает смену разных локальных положений: и нефиксированная позиция, и незримого очевидца позиция. Если позиция на протяжении текста только одна, то можно говорить только о том, что идет транформация в сторону унификации.

Авторы эксплуатируют семантику локальной позиции. На одно и то же – разный пространственный взгляд, введение разных субъектных локальных призм. Можно подать в разных частях текста от разных персонажей. Сложные топологические структуры.

Вот вводим в мир юную девушку, даем описание в АМС, входит другой персонаж, видит ее, даем описание с фиксированной позиции. Что-то с девушкой происходит, даем второй портрет, третий, с точки зрения разных персов. Будет эксплуатация локальной позиции и эмпирическое установление разных возможностей.

Эпистемологическая позиция – позиция знания. Прототип – третьеличное повествование – всеведение, перволичное – ограниченное знание. Не Бога-Творца. Возможны трансформации: они строятся на взаимодействии объема знаний персонажа и объема знаний отправителя. Если прошлое или внутренний мир – точно позиция всеведения. И если третьеличное повествование – неполное знание – сие есть трансформация и обратно.

Оценочная позиция. Норма – присутствие оценки со стороны отправителя, отсюда возможны трансформации: отказ от оценки // введение разных оценок одного и того же события от отправителя/ разных персонажей // присоединения повествователя то к одному персонажу, то к другому; суть таких трансформаций сводится к субъективизации третьеличной формы и объективизации перволичной формы.

Деструкция для нормальных событий – усиливает негативный эффект.

Качественная трансформация: возможна связка просто с установкой на ситуацию: устная форма ЛЯ.

РР – не только

 

Категорией образа автора занимался Виноградов. Описательный типологический теоретический аспект. Он применял это понятие к прозаическим, поэтическим и драматургическим текстам. Он предложил анализ категории образа автора в соотношении к таким текстам как Пиковая дама, Двойник, Повести Белкина и целому ряду других. Дал определение: образ автора – индивидуальная, словесно-речевая структура, пронизывающая строй художественного произведения и определяющая взаимосвязь и взаимодействие всех элементов. Он указал по отдельности то, что может быть обозначено как структурные признаки образа автора. Реконструкция образа автора по ВВВ осуществляется из 3 групп вопросов.

- о повествовании

- о композиции

- о языке

Вопрос о повествователе разворачивается в эксплицитном/имплицитном выражении личности. Позиция повествователя в мире текста. Эпистемика проясняется из модальных слов со значением вероятности, возможности (неопределенных местоимений и проч). Стабильность/изменчивость позиций повествователя. Тесно связано с ликами автора: тождественность/нетождественность, изменения ликов. Лики повествователя выявляются, когда меняются его позиции в тексте. И конкретно, если речь о Пиковой даме, в 1 главе – позиция незримого очевидца, а во 2 главе – другая позиция, локальная, и фиксированная, и нефиксированная, но главное – позиция всеведения, другая эпистемика, ибо рассказ о прошлом графини. Будучи незримым очевидцем, нельзя знать о том, что было раньше.

Установление КРС, какие типы, какова их динамика. Анализируя текст, надо показывать (как ВВВ), что меняется роль диалога. В 1 части он как полилог, а дальше сам объем прямой речи резко сокращается, всего лишь отдельные реплики. Очень интересно анализирует (3 структурный параметр) – по языку. В отношении повествователя к языку его эпохи и к художественному языку его времени, к его преобразованию, к использованию тех нереализованных возможностей, который в ЛЯ остались невостребованными на тот момент.

 

 

БИЛЕТ 23.

1. Коммуникативная составляющая научного дискурса.

 

К коммуникативной составляющей относятся возможные позиции и роли, которые предоставляются в дискурсе носителям языка - языковым личностям.

В научном дискурсе изменяется образ отправителя и получателя. Действует принцип отбора субъекта: в качестве отправителя выступает конкретное лицо или группа лиц, наделенные определенным профессиональным уровнем знаний и легитимированные обществом.

 

Текст рассматривается как вид интеллектуальной собственности. Одновременно именно автору присевается ответственность за созданный текст. Ответственность обусловлена тем, что автор текста как правило подписывается под созданным текстом. В большинстве случаев используется настоящее имя, но даже тогда, когда автор использует псевдоним (что в научном дискурсе должно быть огромной редкостью) он все-таки может быть установлен. Под научным "мы" как правило подразумевается "я".

Кроме эксплицированных форм выражения отправителя встречаются и имплицитные, которые наглядно показывают что такое ОТБОР. Безличные конструкции с модальными наречиями ( пример — необходимо отметить), конструкции со страдательными причастиями, (в работе произведены расчеты), вводные конструкции (как известно, как сообщают) и т. д.

 

В имплицитных формах можно увидеть общий смысл, который работает на концептуализацию отправителя в научном дискурсе — стремление убрать отправителя. Отправитель не входит в тему сообщения, в идеале предполагается принцип зеркальной симметрии между отправителем и получателем.

 

Социальная роль отправителя — хранитель и исследователь знаний.

Не предполагается наличие анкетных данных и эмоций.

Получатель — ученый, студент, дилетант-любитель, так как дискурс только для посвященных. Установка на адресата не характерна. Прямое обращение к адресату не свойственно научным текстам.

Люди присутствуют благодаря интертексту (другие ученые) и внутреннему диалогу.

Тема сообщения замкнута, ограничена.

 

Денотативное пространство строится как связанное с общением, с проявлением универсальных закономерностей. Это пространство нельзя увидеть, но можно помыслить, вообразить.

Опосредованный контакт определяет дальнейшую нейтрализацию времени и пространства.

 

Функции дискурса — познавательная, когнитивная, эпистемическая.

 

Коммуникативная функция ослаблена (общение идет через тему сообщения).

 

2. Распространение простого предложения как стилеобразующий фактор.

 

Распространение простого предложения - э то всегда стилеобразующий фактор для книжности. Формы распространения могут быть разнообразные: однородные члены, пояснительные конструкции, коммуникативные обороты (причастные, деепричастные, постпозитивные, препозитивные, уясняющие, обособление), обособленные предложения.

 

Здесь важны признаки:

- способность к распространению

- обязательный характер распространителя

- формальные организации распространителей

- их вариативность

- их семантика.

 

Явления, связанные с распространением предложений:

а) дательный этический (формы род. и дат. личных местоимений): Ты у меня смотри не озорничай.Не прикидывайся ты мне идиотом.

б) согласуемые приименные распространители при личных местоимениях: Мне видишься опять — язвительная — ты.

в) несогласуемые при местоимениях — в газетной, публ., разг. речи: Мы в городе птиц не слышим. Мы в редакции обсудили эту статью. Их никого не знаю. Вас никого не было. Я уже тринадцать лет никуда не выезжал за границу. + повторение предлога при обоих местоименных словах: Что у вас у всех за манера. У всех у них было одно убеждение.

г) распространяющий инфинитив в инициальной позиции: Порядок навести — никто пальцем не пошевельнет.

д) ряды однородных членов открытых и закрытых конструкций: Яблоки, груши, сливы. Яблоки, груши и сливы. + Имеет значение союз, его повтор: Долго сказывал он сказки про лису, про колобок, да про квакушку-лягушку, да про мышкин теремок, про лису, про колобок.

е) пояснение: Приходите в среду, то есть послезавтра. Дарья Михайловна считала переезд на лето в деревню необходимым для детей, в особенности для девочек. Приду завтра, в семь часов (уточнение).

 

Само распространение предложения, заполнение всех его валентностей означает обдуманность высказывания и, следовательно, указывает на стилистический смысл «книжность». Текст, состоящий из нераспространенных предложений оценивают как имеющий бедный, упрощенный синтаксис.

Но главное — распространение предложение предполагает, что человек видит его облик в целом, учитывает нормативный порядок слов, возможности его варьирования. Это доступно только письменной речи - возможность вновь взглянуть на высказывание, перечесть его. Отсюда и стилистический смысл «книжность».

 

Билет 24.

1. Особенности представленности стилистических смыслов на разных языковых уровнях. (есть в ответах)

 

Выражение стилистических смыслов средствами грамматических сти-

листических знаков относится к ведению грамматической или морфоло-

гической стилистики. Грамматический уровень языка не имеет той мощ-

ности выражения стилистических смыслов, которая характерна для

лексического уровня. На грамматическом уровне почти не получают вы-

ражения стилистический смысл «книжность плюс специализация» и

очень невелик объем стилистических знаков, передающих стилистиче-

ский смысл «возвышенность». Для стилистических знаков со смыслом

«разговорность» характерна регулярная представленность в узусе, но при

этом они не рассматриваются как принадлежащие языковой системе. В

русском языке имеется специальная часть речи — междометие, служащая

для непосредственного выражения эмоционального состояния субъекта

речи. Стилистические знаки других частей речи не передают ни эмоцию,

ни оценку. Для стилистических знаков, маркированных по признаку «ар-

хаичность» характерна их удержание в языковом сознании благодаря ху-

дожественным текстам, знакомство с которыми происходит во время

школьного обучения. Стилистические знаки грамматического уровня от-

личаются относительной стабильностью, слабо реагируют на внешние

факторы языковых изменений и опознаются прежде всего по отношению

к норме. Для грамматической стилистики характерны не стилистические

парадигмы, а преимущественно двучленные оппозиции (трехчленные

стилистические ряды типа самоё — саму — самую или красивее — краси-

вей — красивше являются редкими исключениями.

 

По отношению к стилистической системе языковые единицы высту-

пают как стилистические знаки. Носителями стилистических смыслов

являются языковые знаки всех языковых уровни. Языковые уровни раз-

личаются по объему, качественной характеристики и другим параметрам

в презентации стилистических смыслов.

Презентация стилистических смыслов на лексическом уровне нахо-

дится в ведении лексической стилистики. Можно назвать следующие осо-

бенности презентации стилистических смыслов лексическими средства-

ми: 1) лексический уровень является самым мощным в языке по объему

стилистических знаков, вовлеченных в выражение стилистических смы-

слов высокого и сниженного стилистических ярусов; 2) лексический уро-

вень является наиболее разнообразным по качеству стилистических смы-

слов и конкретных стилистических значений. Лексическими средствами

передается информация о человеке, об условиях акта коммуникации, о

языковой норме, о текстах (в случае фразеологических оборотов и крыла-

тых выражений). На лексическом уровне передается информация об эмо-

ции и оценке. Лексическими средствами передается параметр «архаич-

ность — новизна»; 3) лексический уровень является наиболее мобильным

в стилистической системе. Стилистические изменения, вызываемые

внешними факторами развития языка (общественно-политическая си-

туация, культурная ситуация, развитие науки, цивилизации, появление

36

новых аудио-визуальных и электронных средств общения) относятся

прежде всего к лексическим стилистическим знакам; 4) для лексического

уровня характерны многочленные стилистические оппозиции. Эти оппо-

зиции формируют стилистические парадигмы, которые представляют собой строевую единицу стилистической системы на лексическом уровне.

 

Выражение стилистических смыслов на фонетическом уровне нахо-

дится в ведении фонетической стилистики. По своему объему, т.е. по чис-

лу вовлеченных в передачу маркированных стилистических смыслов фо-

нетических знаков, фонетический уровень является более слабым, чем

грамматический уровень. Фонетическими средствами выражаются стили-

стические смыслы: «норма», «возвышенность», «книжность», «разговор-

ность», «просторечность», «просторечность плюс специализация», «дест-

руктивность. Фонетическими средствами ярко выражаются эмоция и

оценка, причем главным средством выражения здесь служит интонация. В

«фонетическом зеркале» отражается и признак архаичности и новизны. В

эпохи нестабильности параметр новизны получает яркое выражение на

фонетическом уровне, и здесь наглядным примером может служить пери-

од после 1985 года (падение престижа нормированного правильного про-

изношения). Стилистические смыслы разнятся по отчетливости, по богат-

ству выражения, их значимость непосредственно связана с кодификацией

языковой нормы и с приятием языковым социумом кодифицированной

нормы (заметим, что кодификация также важна и для грамматического

уровня). Стилистические смыслы «просторечность», «возвышенность»

«просторечность плюс специализация» носят характер инкрустаций, яр-

ких вкраплений. Стилистический смысл «разговорность» являет себя в

системных изменениях в произношении, связанным с устным каналом

коммуникации. Диффузный, слабо описанный, хотя вполне опознаваемый

облик, имеет стилистический смысл «деструктивность» Фонетическая

стилистика имеет имеет дело преимущественно с двучленными стили-

стическими оппозициями.

Носителями стилистического смысла «возвышенность» являются та-

кие фонетические черты, как: а) (о) после мягких согласных перед твер-

дым: (рёв) — (рев), что представлено в поэтическом яязыке, б) чередова-

ния:тожество — тождество, мечет — мещет, берег — брег, золотой —

златой и «просторечность», что также характерно для поэтического язы-

ка, в) эканье как примета торжественно-философского звучания, что от-

мечал Р. И. Аванесов, г) отсутствие ассимилятивного смягчения соглас-

ных, ср. возвеличить, благоденствие, д) как знак сценического

произношения и потому относящегося к высокому стилю выступает

твердость согласного в прилагательных (твердый, ломкий, мягкий), д)

особое произношение (отсутствие редукции) в некоторых словах, ср. поэт,

сонет, ноктюрн. М. В. Панов проводит различение между «высокой произ-

носительной окраской отдельных слов» и высоким стилем. Он пишет о

том, что слова одного произносительного стиля тяготеют друг к другу, а

высокий стиль характеризует текст целиком, он более четко отграничен

от нейтрального и разговорного; имеет значение такой, например, пара-

метр, как «большой, открытый, круглый звук» в случае торжественного

стиля. Когда жже речь идет о «книжном» стиле произношения, подчерки-

вают такие черты, «ясное проговаривание» — «полный, строгий» стиль.

Приметами разговорного стиля являются, напротив, убыстрение темпа

(«скороговорка») и целый ряд явлений так называемой «неканонической

фонетики», нормативной для узуса. Неканоническая фонетика характери-

зуется качественной и количественной редукцией гласных, редукцией

согласных рядом с гласным, в некоторых сочетаниях (тада, када, хоит, ви-

ит и под.), причем особенно часто фонетические преобразования проис-

ходят в часто употребляющихся словах. (ср. произношение таких слов, как

человек, здраствуйте, сейчас и под.). М. В. Панов подчеркивает, что «фоне-

тическая стилистика тесно связана с лексической и производна от неё».

Кроме того, по его мнению, между разговорным и собственно нейтраль-

ным стилем «граница зыбкая и нечеткая».

Со стилистическим смыслом «просторечность» связывают такие явле-

ния, как черты старомосковского произношения (жара, шагать, верх, чет-

верг, прачечная, булочная), черты диалектного произношения, а также

фонетические искажения отдельных слов (иногда — типовых се-

рий),неправильное ударение, причем нередко такое произношение отно-

сится к словам заимствованным (ср.: пиянина, ндравится, колидор, хи-

мицкий, амирал, аминистратор, какава, радива, идиёт, истинк и под.)

Стилистика звучащей речи включает в себя и «художественно-

выразительные разновидности произносительных стилей, что можно

уподобить грамматике выразительности.

 

Презентация стилистических смыслов средствами синтаксиса нахо-

дится в ведении синтаксической стилистики. Основные смыслы, которые

здесь выражаются, — «книжность» и «разговорность». «Разговорность»

связана с «внешним синтаксисом», обусловленным экстралингвистиче-

ской ситуацией (как в разговорной речи — разные виды эллипсиса, осо-

бые типы бессоюзных конструкций, перебивы, недоговоренности) и сис-

темным, то есть наделенным стилистическим смыслом «разговорность» в

любом типе дискурса. Для просторечия характерны отдельные специали-

зированные конструкции, для стилистического смысла «возвышенность»

— изысканные синтаксические построения (синтаксический период);

синтаксис, связанный со смыслом «деструктивность» в целом характери-

зуется бедностью и упрощением.

Эмоция по большей части недифференцирована. Однако в ряде струк-

турных типов, под воздействием семантики структурной схемы, лексиче-

ского наполнения предложение или высказывание могут связываться с

вполне конкретной эмоцией. Это можно сказать и об оценке. Во всех слу-

чаях и эмоция, и оценка могут уточняться и модифицироваться интонацией.

Говоря о признаке «степень архаичности/новизны», следует подчерк-

нуть, что синтаксис в целом характеризуется временным параметром

«долгой длительности», то есть слабой подверженности изменениям. Бы-

товавшие в текстах ХІХ века конструкции удерживаются в дискурсе бла-

годаря художественным текстам; особое значение имеют явления стихо-

творного синтаксиса, который в целом — и на современном — этапе —

имеет ряд характерных черт. Вот некоторые примеры:

Синтаксические галлицизмы в первой половине ХІХ века: а) что, буд-

то, чтобы плюс инфинитив: Думал быть с тобою неразлучен (Давыдов),

Входя туда, я думал каждый раз видеть себя в подземном Плутоновом

царстве (Бестуж.-Марл.), Я полагала вас далеко от Москвы (пропущено

«быть»), б) разнообразные несовпадения в лице: …Маша… воспитанная в

аристократических предрассудках, учитель был для нее род слуги или

мастерового (Дубровский); Потомок предков благородных, Увы, никто в

моей родне Не шьет мне даром фраков модных И не варит обеда мне

(Пушкин, Жалоба 1922), в) деепричастный оборот: Читавши о пирах на-

ших в Кунцове, зависть моя доходила до бешенства (Письмо Д. Давыдова

Вяземскому, 1815), г) назывные сочетания в середине предложения:Бежал

от радостей, бежал от милых муз И — слезы — на глазах — со славою

прощался (Пушк., 1817).

Другие архаизирующие конструкции: а) краткие и полные формы в со-

вместном употреблении: Он глядит на лунный свет, Бледен и унылый

(Жуковский, Светлана), И смертный злобный и лукав (Озеров), Краткая

форма в им.падеже: Гробовщик пришел домой пьян и сердит (Пушкин),

Какое вам дело? Может быть, я хочу быть убит… (Лерм.), при дееприча-

стиях: Отец мой, будучи стар и хвор… не мог сам заниматься хозяйством

(Булг.), б) каков, таков вместо какой, такой: Но как вы сюда попали: за-

кричала дама: кто вы таковы? (Дост.), в) двойной винительный: нашел его

окруженного нашими офицерами (Пушк.), Кассандру вижу я идущую сму-

щенну (Озеров). г)соединение сочинительными союзами причастного

оборота и придаточного предложения: Анюте досталась небольшая угло-

вая комната, служившая первоначально чуланом и из которой дверь была

во двор (Перовск-Погорельск., 1833). Таких архаизирующих явлений в

синтаксисе очень много, их дальнейшее стилистическое бытие в жизни

языка отличается от бытия вариантных, морфологических форм, ибо ни-

как не поддерживается в современном сознании. Некоторые обороты

трудны для понимания (это все случаи нарушения синтаксической проек-

тивности, ср. Глафира Львовна в продолжение двух недель сделала ей два

подарка: Купавинской фабрики платок и одно из своих шелковых платьев

(Герцен), Видите ли, здесь под крышею складываемый провиант наших

транспортов? (Бест.-Марл.), часть представляет стилистическую ошибку

(как деепричастные обороты), часть по сей день составляет предмет не-

однозначных решений (напр. Белинский была замечательная личность,

Для старика была закон Её младенческая воля — согласование с подле-

жащим или сказуемым), и лишь некоторые синтаксические явления, уже

исходно наделенные выразительностью, имеют яркую стилистическую

окрашенность. Таковы например, периоды, характерные для различных

разновидностей книжной речи или выдвинутые непосредственно перед

личным местоимением приложения: Пора! Недостойный муж, недостой-

ный сын отечества, омерзевший друзьям, самому себе, я только тягощу

собой землю (Лажечн.), системно — в поэтической речи: Суровый славя-

нин, я слез не проливал, Но понимаю их. Пушк. Овидию, 1821), Не хри-

стианин и не раб, Прощать обид я не умею (Рылеев, 1824).

Выражение стилистических смыслов на синтаксическом уровне имеет

неповторимую специфику и отличается и от лексического и от граммати-

ческого уровня. Здесь нет парадигм, как в лексике, ибо стилистические

смыслы — это прежде всего различение книжности и разговорности. Вме-

сте с тем внутри этих смыслов происходит очень мощное варьирование,

так что число выборов имеет широкую амплитуду. Можно сказать, что

исходным является противопоставление структурных схем (словосочета-

ний, простых, сложных предложений), сразу же вступающее в связь с другими признаками, характеризующими строевые синтаксические единицы.